Мне нужно было как-то дальше жить. Я не знала, что предпринять. Не хотелось ничего. Только уйти, сбежать от этих проблем. Но найдя в себе силы, я снова пошла в путь. Шла, в поисках чего-то, вся в мыслях.

Что ж, впрочем… сколько боли я терпела,

Моя жизнь не в лужу села.

Я встаю и снова падаю,

Я одна на дороге остаюсь, но все же рада я.

У меня есть цель и вера,

Больше нет до других мне дела…

Мне Варька говорила, она помогала готовить зал к тренировкам, и что она сейчас работает тренером, заменяет пока. Адрес легкий такой. Запомнился. Решила сходить к ней. Нашла на удивление быстро.

Варьку увидела сразу. Ну надо же, она так хорошо играет в волейбол, а я и не умею. Понаблюдать долго я не смогла, так как она меня заметила. Налетела на меня, улыбчивая, потащила играть. Дала мне баскетбольный мяч и скандировала: «Миша, Миша!». Ну, а я что? Я смутилась…

Она, дабы скрасить неудобство, начала со мной играть. Я так нелепо смотрелась… мне хотелось убежать. А все смотрели на нас и что-то улюлюкали. Это было ужасно…

В итоге мы вернулись домой.

Прошел вечер. Я так не хотела идти, но нужно было последний раз повидать людей, с которыми я так долго училась. Целых 5 лет…

Выпускной закончился очень быстро. Мне было скучно и грустно.

Снова тихо и размеренно все полилось. Скоро сентябрь. А на улице началась замечательная погода. Варька работу потеряла. Мы каждый день ничего не делали, теряли время. Она иногда убирала квартиру Валери, так что на жизнь хватало.

Как-то наступило утро солнечное, теплое, желтое. В дверь позвонили. Я открыла, на пороге стояла Валери, Макс и его друг. Я не знала, что сказать, посторонилась. Валери с гордым видом зашла первая, за ней медленно зашел Макс, кивнув мне, а его друг тихо, с улыбкой сказал «Привет».

Валери держалась рядом с Максом. Она пришла к Варьке под видом подруги, как будто так все и нужно. Села на диван, начала беседу, слегка принужденную. Во мне закипать начала злость. Я молчала. Буд-то я совсем не отсюда. Я не могу вообще общаться в какой либо компании, тем более, когда меня кто-то угнетает одним только видом. Какого черта приперлась сюда, ведет себя, как дома??? Варька ей не подруга! Как же ревность съедала меня в тот момент. Со мной никто не говорил. Я молчала. Макс хотел было встать с дивана, Валери держала его за локоть. «Отпусти!», «Куда?» — она вела себя, как его жена. Вообще, зачем он с ней? «Лер, отпусти!». Она замерла и пилила его глазами. Видимо, он не так сказал ее имя. «Отпусти ты!!!» — Макс рассердился, выругался, и ушел на кухню. Почему-то хотелось пойти за ним.

Вскоре, Валери сама засобиралась домой. Осознав, что ей тут не очень рады, она встала и с самодовольным видом направилась к двери.

— Варечка, не забудь прийти в 6, уборка ждет тебя. Макс? Идешь? – крикнула она около двери.

Во мне вспыхнула злость. Обычно спокойный человек в последнее время не держит себя в руках. Со мной что-то творилось. Хотелось наорать на эту дуру, побить. Выдрать волосы… да много чего. Я встретилась с ней глазами. Взгляд мой дал ей понять, что еще раз и в глаз.

— Не пожирай меня глазами, деточка! – свысока ухмыльнулась она.

Тут мои оголенные нервы перестали меня слушаться. Я подошла к ней.

— Послушай, сука! ЕЩЕ РАЗ я услышу какую-нибудь х**** вылетевшую из твоего обконченного рта, я тебе задницу надеру. Мало не покажется.

Моя дорогая Валери замолчала. А потом придумала, что мне сказать, и сказала:

— Подрасти сначала, малышка. Макс, идем!

Парень выплыл из кухни, дожевывая сыр.

— Иди. Я не пойду никуда.

Она опешила. Как это, ее игрушка не слушается. Я усмехнулась. Откуда-то взялась уверенность в себе, в друзьях, которой у меня не было никогда. Я была неуверенной в завтрашнем дне вообще.

Валери ушла, по своей манере хлопнув дверью, а я, чем-то окрыленная, бросилась на Варьку и начала тискать ее. Таких телячьих нежностей я за собой не наблюдала. Ну что ж, все бывает в первый раз…

Макс, понаблюдал за нами, усмехнулся как-то про себя и ушел на кухню. Там он загремел чашками, вскоре мы пили чай с клюквой в сахаре, и я была счастлива. Я ощущала себя в семье. Леха, Варька и Макс…

Удивительно легко и беззаботно.

Варька долго помнила тот случай. Я видела это в ее глазах, таких чайных, теплых, и родных.

Я не думала большей частью, стала, как робот. Ничего не интересовало меня, ничего не тревожило.

Был мой третий выходной. Наконец-то он совпал с Варькиным. И этот день я не хотела проводить так же, как и три недели подряд, я не хотела тупо отсыпаться, валяться в постели и ничего не делать. Я работала 6 дней в неделю по 8 часов, работа не сложная, но казалось, она высосала мой мозг. Тупо стоять раздавать листовки или время от времени предлагать товар покупателям, помогать и советовать, было скучно и не интересно. Сегодня мы с Варькой решили пойти к Валери.

Мой опустошенный мозг, депрессняк, все способствовало моему нервному поведению и недовольной ухмылке. Кто бы ни сунулся, всяк получил бы. Меня выворачивала мысль о том, что в жизни ничего не происходит, что каждый день наполнен серостью и скукой. И ничего не изменить…

Я активно старалась влиться и понять смысл бессмысленного разговора мальчика-Буратино с малохольными реперами с кепариками, натянутыми на глаза. Фи, какая скука…

Вечер шел к концу, ночь приближалась, меня клонило в сон, но я продолжала винить себя в своем настроении. Ночь была шумная, веселая, там у кого-то день рождения был. ВАЛЕРИ носилась с коктейлями и все хихикала. Ко мне она не раз подходила и не раз спрашивала: КАК ДЕЛА, НЕ ХОЧУ ЛИ Я КАКУЮ-НИБУДЬ ГАДОСТЬ? Что хотела она от меня, безусловно, подлизаться, мало ли, пригожусь. На все ее попытки завязать отношения, которые у нее с большей половиной ее компании, я отвечала «нет» и отодвигалась все дальше.

Шум, музыка… конечно же, прибежали соседи. Из соседнего подъезда. Здешние-то уж привыкли и не реагируют. Естественно, вскоре, подъехала милиция. Многие успели сбежать, а меня с какими-то придурками забрали.  Я искала Варьку, но не нашла, поэтому замешкалась и не ускользнула. Утро было уже. Часов шесть. А я еду и думаю, ну, все…

Я выпучила на всех глаза и молчала. Да со мной и не разговаривали, видно, приняли за одного из тех парней, что рядом сидели. Валери они сказали пару ласковых, но… она осталась дома. Сдала нас, посадила, можно сказать, а за себя заплатила. Мерзость…

Часа два сидели на холодной фигне, за холодными прутьями. А потом подходит охранник и говорит: «Выходи, за тобой пришли». Я не могла понять, кому понадобилось… Варька?!

Нет. Меня ждал тот парень в капюшоне (!!!), я сначала не поверила и начала озираться по сторонам. Но он взял меня за локоть и повел к выходу. Пройдя по улице метров 200, он отпустил меня. Я хотела узнать, в чем дело, где Варька, кто он, наконец?!

— Варька на работу уехала еще 2,5 часа назад. Как узнала, что соседи шалить начали, сразу мне позвонила.

Сказал все это и замолчал. А мне стало что-то так одиноко, будто я совсем одна, иду тут за этим парнем, плетусь, не знаю куда. Будто Валери… да, она б за этим парнем поплелась бы – вспомнила я первую нашу встречу, как она прыгала к нему на шею.

Я была в прострации. Я не знала ничего. Мне сейчас хотя бы время…

Внезапно я почувствовала тошноту. Я остановилась… заболел живот, меня скрутило… что ж, впрочем, вывернуло. Живот болел сильнее. Мне не хотелось ничего уже совсем, кроме прекращения этой боли… меня бросило в жар… не упала, парень этот меня поймал и повел. А мне было чуть стыдно, а все остальные чувства и мысли проклинали вчерашний вечер… не хотела бы я свою жизнь пропить. От алкоголизма умерли многие близкие и не очень мне люди. Они все умирают, пока не поздно нужно думать головой. Смысл моей жизни, я теряю его, не знаю, не чувствую, и поэтому плюю на все, тупо сижу с этими отморозками. Пытаясь расслабиться и не думать о буднях. О черт! Я забыла о работе… это еще раз подтверждает. Что должны быть свои мозги… а тем временем в мои мозги, пока еще не оциревшие, пришли стихи Алексея Перминова: «Алкоголизм — не шутка! Водка — Касторка для рассудка, печенки и желудка. Жить ублюдком. Валяться в подъездах. Шняга изо рта. Деменция. Незнакомые станции. Реанимация. Без права на реинкарнацию.»

И снова слабость…

Тем временем мой сопровождающий уже привел меня к остановке. Мы на первом же автобусе проехали пару остановок и вышли.

— Немного осталось, потерпи, — сказал он заботливо, как мне показалось на тот момент, отчего мне стало лучше.

Вскоре мы пришли к дому. Судя по всему, к его. Мы поднялись на второй этаж, он открыл дверь в квартиру. Из нее веяло теплом и чем-то вкусным. Он ни на минуту не отходил от меня, чтобы я чувствовала себя хорошо и уютно. Я искупалась, легла в постель, он накормил меня. И впервые за все это время, я, такая счастливая и удовлетворенная, так быстро уснула…

Варька разбудила меня. Было еще совсем рано… она накинулась с визгом на меня. Повалились вопросы…

В общем, я с трудом пришла в себя. Подруга меня поила кофе и щебетала. И через полчаса я уже ехала с ней на работу.

— …Как ты могла? Весь день, ну весь! Спала! На работу не пошла. Мне Макс позвонил, сказал, что ты спишь, как сурок…

— Стоп! – перебила я. – Прости, конечно, но еще раз и помедленней.

Она уперлась с размаху лбом в стекло автобуса.

— Да сегодня вторник уже, балда!

Теперь до меня доперло. Ох как мне хотелось побить себя об стену… Но, видимо, не суждено. Подруга меня потащила к выходу, двери раскрылись, и я была выпихнута из автобуса, как птенец из гнезда. Потом минут через пять я сориентировалась. Нужно было пойти на работу. Прошла два шага и очутилась на месте.

Ох, как на меня орала эта старая карга, которую я терпела долго за время моей работы. И денег она с меня вычтет, и с работы уволит. Через минут 20 мое терпение окончательно лопнуло, и я ей сказала:

— Да я сама нах уйду! Задолбала меня вся ваша система! Сколько можно!!!

Тетка так и села. Я встала в позу, ну, думаю, действительно, натерпелась.

— Ухожу я.

— Иди. – Высокомерно плюнула она, отворачиваясь и злясь. Я продолжала стоять, думаю, не дура ли тетка, поймет. Она посидела, помолчала. Потом, наконец соизволила и швырнула мне конверт.- Чтоб сейчас же тебя тут не было! И не появляйся больше!

Она еще долго кидалась ругательствами, я пересчитала деньги, осознав, что там не хватает, плюнула на это, развернулась и ушла, не став дальше разбираться и громко хлопнув дверью так, что она чуть не отвалилась.

Злая, нервная вся я шла невесть куда.

За окном мелькали знакомые дома… черт!

Здесь я жила 6 лет  назад… нет чувств, ни одной песчинки…

Я вышла. Начисто забыла куда и зачем я ехала. Ноги шли к дому, что когда-то был моим…

Дверь открыли. В подъезде воняло чьими-то испражнениями. Висело объявление типа не сорить, не оставлять мусор, убирать, мыть, не впускать бомжей, так как они переносчики заразы (педикулёза и туберкулеза).

Мимо меня пролетели две огромные мухи…

Поднялась я на девятый этаж. Медленно подошла к двери ужасного вида. Зачем я здесь?

Позвонила. Нет ответа. Второй раз. Не открывают. Стою. Жду. Чего жду? Непонятно.

Шорох.

Открывается дверь.

Отец стоит на пороге. Нет жизни в нем, да в прочем давно. Но все же.

Молчание.

Я захожу. Он медленно ползет в комнату. Садится на старый диван и плохо дышит. Отдышка. Больной весь и очень слабый.

Быть может, это последний день, когда я видела отца. Сухие, желтые лицо и руки… нет жизни в нем. Да где ж она???

Тут снова новое движение.

— Помогите… — слабый голос. – Помогите… подойдите…

Тетя ****?

Отец кивает в сторону мольбы. Сам уже еле жив от беспробудной пьянки.

— Вот так и днем и ночью…

Я подхожу… вонь умерших. И чья-то бедная кошка…

Едкий запах грязи и болезни. Голая и безумная. Как будто на улице война и голод. Я не могла ничего сделать и дальше там находиться.

— А ***** умер. Знаешь?

Отец мне говорил о сыне этой тети. Его, видимо, убил его отец. И снова тошнота…

И слезы…

— Пап, ложись в больницу.

— Нет. Я належался.

— Больной совсем.

Слезы.

— Да ладно. – а он и не шевельнулся.

Я не могла терпеть ни запах, не картины. И слезы, жалость все сжимала мое горло…

Я ушла.

Бесцельно я бродила по старым улицам, родным, но так жестоко делали они мне раны.

Стемнело.

Такая пустота во мне, что слов, желаний нет. Идти дальше. Куда? Зачем? А нужно ли? Ведь вдруг моя судьба все жизнь мучительно бежать… споткнуться… и упасть. Страх меня охватил. Жалость к себе. И чувство голода, приводящее меня к реальности. Ступор. Принятие. Сама должна искать себе пропитание. Сама. А я хожу, тупица, бесцельно по улицам. Работу не ищу. А Варька, должно быть, устроилась. Она девка пробивная. Не то, что я. Улыбнулась, думая о подруге. Как она? Стыд за напрасно потерянное время. Но нужно вернуться, уже поздно.

Иду к остановке.

Пришла. Как дура! Ненавижу! Я не знаю куда ехать, адрес хоть Варька и сказала, но я не помню. И автобусы, какие едут и куда, а где метро? Я заблудилась. Я ушла так далеко, что нет пути назад. Отчаяние. Страх. Я только помню ярко-желтые цветы напротив остановки, где Варькин дом. Самой смешно. Какая ж я тупица…

Теперь в моей голове пропали мысли о голоде.

Стало страшно. Одиноко.

Я шла опять куда-то…

Теперь нет у меня моего зелененького портфельчика, нет ничего. Я одна в этом мире. Удивительно, 2 дня назад я не ощущала себя одинокой. Сейчас же я с ума схожу от одной мысли, что я одна-одинешенька сейчас в этом мире. А Варька? Как она сейчас? Где она?

Я зашла в какой-то переулочек. Вокруг темень, старые дома. На лавочку села. Усталость чувствовалась во всех частях тела. Хорошо, что тишина, никого нет. Нужно искать Варьку…

Я заснула.

Ночь была несказанно тихой. Я выспалась необычайно.

Шла искать свою прошлую улицу. Никто не мог объяснить внятно, куда идти. Да многие просто не знали. Но с горем пополам к 5ти часам я нашла путь. Нашла ту остановку, на которой вышла. Перешла дорогу. А вот какой автобус-то мне нужен???

Я села на первый попавшийся и прилипла к окну. До конечной доехала. Нет. Не то, что нужно. Вернулась на исходную позицию. Села на следующий. Опять не то. Я нервничала и понимала, что теряю время. На какой-то конечной купила булочку и воды. Нет удовлетворения от поглощения пищи. Следующий автобус подъехал. Третий. Дура!!! Я ведь ехала на троллейбусе! А он тут один останавливается!

Злая на себя, села на троллейбус. Ехала, сама с собой не разговаривала.

Нашла, нашла дом Варьки. Радость переполнила сердце. Преждевременная. Ее не было дома. Я села на лестнице и стала ждать. Больше рисковать я не стала. Да и сил искать работу уже не было…

Вечером пришла Варюха. Расцеловала меня, расплакалась… да и я тоже дала волю чувствам…

Спокойствие воцарилось на несколько дней, за которые я нашла работу, жутко уставала, потому что работала очень много, возвращалась домой и дрыхла. Наступили серые будни…

Проснулась… А смысл завтрашнего дня?

А смысла нет. Но стоит верить и идти…

Идти – найти себе еды. Да… пропитанье в этот час, иначе не будет сил волочить своё тело.

— Проснулась?

— Да.

— Ну, наконец-то. Вставай, опоздаешь, у тебя сегодня последний экзамен.

— И на том спасибо, что ждала…

Я теперь находилась в чужой квартире. Она, увидев мой озирающийся взгляд, сказала чувствовать себя как дома. Я находилась у нее. Одна в пустой квартире. Мать, видимо, уехала в Саратов. А что она там забыла? Я не стала слушать. Да и Варя особо не болтала.

Я думала. Подруга моя вчера, оказывается, меня украла из того шумного притона… она так тихо мне сказала, я подумала… спасибо… если б не она…

— Сегодня планы у меня свершились, — делилась Варька и жевала последний черственький кусочек хлеба.- Сегодня, слышишь?

Она, как видно, думала, а я смотрела ей в задумчивые очи… Нет сил моих, и нету мочи… хотелось большего, идти, стараться, верить…

— Поеду сегодня я на работу устроиться пытаться, — сказала я.

— Да… и я о том же. Вот думаю, что надо мне менять, — подруга как-то покосилась. Быть может. Она боится перемен?

Мы сели с ней на разные автобусы. Перед отъездом она сунула мне в карман купюру: «На долго идешь, возьми, поешь»

И мы разъехались. Ни слова больше.

Экзамен как прошел я уж не помню. Я не решила ничего.

Я ехала в троллейбусе. Двери в нем дергались, будто бы в конвульсиях, и закрывались с грохотом по очереди: сначала левая, а потом правая.

В ушах плеер. Песня о человеке. За окном мелькали людишки, дома серые и будто мокрые и бесконечное число машин…

Я не знала, как дальше жить. Куда ехать?

Я снова повторю, что завишу от внешнего мира… неужели мне придется вертеться? Хотя что я спрашиваю, конечно да. Нужно как-то существовать..

Сразу вспомнились слова Варьки, как она зарабатывала деньги. Ну, что ж, пусть так. А мне нужно как-то устроиться на работу.

*******

Старые улицы, я иду снова по ним, как раньше,

Все, как всегда, но истина все дальше,

Будто рядом со мной что-то умирает и внутри…

А я все та же, ты же на меня посмотри,

Да, что-то ушло, что-то кануло в лету,

Быть может и детство рассеяла где-то…

Больше вроде бы нет той простой девчонки,

Дни детства проводя на продленке..

Да, она сейчас с ней, но не совсем одна,

Миша и Ким, то ли он, то ли она.

Больше не будет слез отчаяния и бессилия,

Скоро в жизни воцарится идилие,

Но это всего лишь надежда, в глазах

Она видит то, что терпит крах,

Жизнь чья-то подходит к концу,

Последние мольбы воспеты к отцу,

Но он не слышит, а жизнь еще теплится,

И слезы текли мои от того, как еще крепится?

Я не знала, как и зачем жизнь в агонии,

Смерть придет скоро с улыбкой иронии,

А я сделать ничего не могу, нет сил…

Менять что-то, он сам себя убил…

Последние слезы ли? Последние страдания?

Не хочу я снова встречать расставания…

Эта боль, ее никто не видит, но она есть.

И некому за это придумывать месть,

Лесть смерти, она смеется, ноя не плачу,

Хватит этого, что я на это время трачу.

Не хочу больше боли, пусть я бесчувственна,

Но я не могу всю жизнь жить искусственно…

А где, в чем мой смысл?..

— Проснулась?

Надо мной нависала улыбчивая девчонка. Голова загудела…

— Да… проснулась, к сожалению.

Она только улыбнулась и, отправившись куда-то из комнаты, сказала:

— Долго же ты спишь, однако. Девятый час.

Я вскочила. Что?? Я проспала свой день рождения???

Огляделась. Никого. Тишина. Где же все?

Тихо пробралась на кухню. Ну и бардак. Наверное, она убирается. Ну, так и есть.

— Кушать хочешь? – она убирала осколки бутылок пива.

Что-то мы поели. Я еще была в неодеквате.

— Какие планы на сегодня? – Варька убивала тараканов чашкой чая.

— Да никаких. Вечер уже. Хоть спать обратно ложись.

Она приостановила весьма важное убийство наших друзей меньших и посмотрела на меня с удивлением.

— Ну, вообще-то сейчас утро еще…

— Да?

о_О

— Отлично, тогда отмечу свое день рождения.

— Че молчала? У тя днюха???

— Э… ну, да.

— Тогда не сиди на месте, пойдем!

Я не стала спрашивать, куда и зачем, да это было не так уж важно. Мы второпях оделись, собрались. В коридорном полумраке я наткнулась на парочку сапог не существующего размера, в соседней комнате кто-то храпел под тихую музыку. В туалет я так и не пробралась – там все в блевоте, да и рядом дрых какой-то чел. Как пояснила Варька, это уберет кто-нибудь другой. Это не ее прерогатива. В ванной приняла холодный душ и прокляла все на свете. Ко мне кто-то ломился, а дверь без замка. Благо Варька защитила…

Мы бежали куда-то, кого-то встречали. Был позитив, не было печали… так весело днюху мою еще не отмечали. Они-то знали все, что пьют и курят, я не понимала, чем мою голову дурят… какие-то чтения, совсем не литературные, имели слова в себе далеко не культурные. Но и я читала строчки не смело, порой матом и глупо, без темы, ради позитива. Я тогда сквозь туман понимала, что жизнь игриво дала мне карты, а я тузы меняю на шестерки… Я видела в толпе безликих и тех, кто кидался деньгами, решив купить мир. Меж в памяти дыр я не нашла имен этих людей. А нужно ли? У них есть деньги, все с ними улыбаются. В частности, не слушала я их тупые гласности… я видела в той массе и того парня, не помню имени, того странного деревянного мальчика. Буратино. А вон рядом и мой папа Карло, убирающий помет за нами всеми за 500 рублей в час. Варька не отходила от меня ни на шаг тогда… Помню, даже просила уйти отсюда в тишину и спокойствие… Да я и сама понимала, что так жить нельзя, но глазки закрывались, звуки угасали… чудесный сон… тот парень в капюшоне… Обрыв. И снова я в аду. И горячо не снаружи, а внутри… проснулась. Новый день. Свершилось чудо! Тишина!

Куда мы шли, как мы шли — для меня не имело значения. Я была рада и поглощена обдумыванием сегодняшнего дня и представлениями дальнейшего. Варька щебетала, говорила о себе, я слушала с удовольствием и думала. Так приятно вот так идти и просто болтать… или слушать. Я не заметила, как мы пришли. На пороге в “клуб” я остановилась. Мысли пришли в реальность. Охватило клокочущее чувство.

Передо мной была картина, явно желающая чьего-нибудь вмешательства, в частности правоохранительных органов.

Было не шумно, но стоял смрад. По дороге Варька мне поведала, что иногда нет денег, чтобы покушать или купить нужные вещи, и она наводит здесь порядок за 500р.

Впрочем, ничего такого… мы зашли, прошли, поздоровались с кем-то… Я всё и всех оглядывала, рассматривала и изучала. Меня тоже разглядывали, я чувствовала взгляды на себе.

— Познакомься. Это Валери. Это Миша.

Меня с кем-то знакомили, а  я еще всех пыталась рассмотреть. Там, например, две лесбиянки окружили какого-то репперочка, в другом углу кто-то читал, рядом спал, а его друзья его разрисовывали, пили пиво и хохотали. Вот Варька рядом со мной стоит. Взгляд мой двинулся дальше и остановился на девушке, стоящей прямо передо мной. Очевидно, меня с ней только что знакомили. Она, сложив руки на груди, со скучающим видом, выжидающе на меня смотрела. С моей стороны, должно быть, было невежливо разглядывать ее с таким видом, будто я увидела противное существо (какого-нибудь  большого черного жука), после того, как вообще не обратила внимания то, что нас знакомят.

— Валери, — с тоном презрения сказала она.

— Миша.

Удивление. Почему она так со мной разговаривает?

Ее взгляд дал мне ответ. Власть в ее руках. Шага без её ведома здесь не шагают, но, видимо, стоит попасть в ее белый список, то ты окажешься в почете. Но жопу лизать тебе не раз придется. Я таких людей не раз встречала. Эээ… В смысле, раньше…

Она здесь главная и с ней необходимо ладить. «Вот ещё» сразу ответил мой противоречивый голос в голове. Никогда.

— Ты откуда? – спросила она меня, не снимая презрения с лица.

— В смысле? – ее вопрос поставил меня в тупик.

Она махнула на меня рукой, типа, ладно, гуляй, и поплыла к двум парням, которые только что пришли. Валери тут же повисла на шее того, что поменьше ростом. Второй парень свысока глянул на них и отвернулся в антипатии, видимо, только к девушке, вцепившейся в его друга.

Я посмотрела на мою новоиспеченную подружку. Та пожала плечами и улыбнулась.

— Пойдем.

Я шла за Варькой по пятам, смотрела на всех и убеждалась в том, что мне не нравится эта компания. Да я вообще не люблю компании. Здесь можно находиться либо таким же людям, либо из-за корыстных целей найти какую-нибудь лошадь.

На меня смотрели тут как на новый бантик у соседской девочки. Ой, какой кошмар, мне хотелось убежать. Мы сели на диванчик. А я, как мне показалось, что-то раздавила в этой полутьме. Пока я думала, что же это могло быть, Варька меня снова с кем-то знакомила. Точнее сказать, пыталась. Я, конечно, все понимаю, она хочет, чтобы я себя уютнее чувствовала, я ей, конечно, благодарна, но я бы обошлась без этого.

— Ау, Мишаня…

— А, да… Я Миша.

Я постаралась улыбнуться, но получилось как-то натянуто.

Хохот.

Блин, хотелось убиться об стену.

Они просто попытались разрядить обстановку. Что ж, у них вышло.     Я, хотя б, проснулась и все внимание уделила им.

— А я Тим.

— Очень приятно.

Смеющийся парень был как-то похож на Буратино, такая же неестественная улыбка с большими зубами, длинный нос, светлые завитушки на голове, как стружки.

Интереса у меня этот человек не вызвал, я отвернулась. Хотя может, мы бы поболтали, просто мой неугомонный взгляд заметил другую, более интересную персону в дальнем углу комнаты. В том самом темном углу сидел парень в кресле, поджав ноги, как я люблю сидеть. Он был в капюшоне, наверное, чтобы к нему не приставали. Он, видимо, играл в телефон. Мне, почему-то, стало не одиноко, лишь потому что мне казалось, что я не одна не хочу сегодня общения.

— … А ты читаешь? – кто-то тронул меня за локоть. Должно быть, Тим думал, что я репер.

— Нет, я не читаю. – я хотела уже снова отвернуться, но добавила.- Я пишу.

— А что б и не читануть? У нас баттлы бывают.

— А ты сам-то читаешь?

Он немного замялся. Я в точку.

— Ну… нет, не читаю. Вон там читает парень, — он ткнул куда-то, я не успела проследить за направлением, но посмотрела в ту сторону, и мой взгляд снова упал на парня в капюшоне. Теперь к нему подошла Валери с парочкой коктейлей. Первые мои мысли в миг:

«салон Анны Павловны Шерер»

но вспомнив мое первое впечатление о ней:

«со всеми и к каждому»

Но тут она села к нему ближе и навязчиво дала коктейль, который он сразу же отдал рядом сидящему парню. Она, рукой обнимая его за шею, смахнула капюшон. А это, если мне не врут глаза, все тот же, на которого она вешалась, и что продолжает делать, не смотря на его неудовольствие. Ну, я ж говорю, все должны плясать под ее дудку. Но, видимо, не он.

— … говорит, бывает…

Упс… я совсем не слушала. Тим, конечно, разболтался. Вот глупый парень, разве не видит, что мне сейчас не интересно? Вспомнились стихи Грюндига:

«Меня с утра до вечера серость достает.

Что ни собеседник — полный идиот.

День за днем проходит. Нарастает пыль.

Ветер бы поднялся! Кончился бы штиль!»

Стараясь уловить суть разговора, ради чертового приличия, я заметила, что Варьки нет. Интересно. Я попыталась найти ее своим вездесущим взглядом, но нигде ее не видела. Снова заметила эту Валерию. Ой. Простите, Валери, конечно, да.

— …Как думаешь?

— Амммм… ну даже не знаю…

Он оторопело посмотрел на меня. Здесь я поняла, что опростоволосилась… Как нелепо я сейчас выглядела, одному Богу известно. Спасла меня Варька, подоспевшая в нужный момент с парочкой бокалов не пойми чего. Я, конечно, не могла отказаться. Мой голодный желудок принял столь необыкновенную жидкость, меня перестало интересовать абсолютно все, и вскоре я уснула. Так закончился мой первый день в новом амплуа…

Новый день начался головной болью… будто чугун… И усталость, невероятная усталость во всем теле. Глаза открыла. А в голове мысли строчками знакомого высказывания… «В душе пусто, как в графине алкоголика. Все израсходовано глупо, запоем, раскидано, растеряно. Я слышу, как в груди, будто в печной трубе, воет ветер. Ничего нет страшнее духовного банкротства. Человек может быть гол, нищ, но если него есть хоть какая-нибудь задрипанная идея, цель, мираж – все, начиная от намерения собрать лучший альбом марок и кончая грезами о бессмертии, — он еще человек и его существование имеет смысл…»

Куда мы шли, как мы шли — для меня не имело значения. Я была рада и поглощена обдумыванием сегодняшнего дня и представлениями дальнейшего. Варька щебетала, говорила о себе, я слушала с удовольствием и думала. Так приятно вот так идти и просто болтать… или слушать. Я не заметила, как мы пришли. На пороге в “клуб” я остановилась. Мысли пришли в реальность. Охватило клокочущее чувство.

Передо мной была картина, явно желающая чьего-нибудь вмешательства, в частности правоохранительных органов.

Было не шумно, но стоял смрад. По дороге Варька мне поведала, что иногда нет денег, чтобы покушать или купить нужные вещи, и она наводит здесь порядок за 500р.

Впрочем, ничего такого… мы зашли, прошли, поздоровались с кем-то… Я всё и всех оглядывала, рассматривала и изучала. Меня тоже разглядывали, я чувствовала взгляды на себе.

— Познакомься. Это Валери. Это Миша.

Меня с кем-то знакомили, а  я еще всех пыталась рассмотреть. Там, например, две лесбиянки окружили какого-то репперочка, в другом углу кто-то читал, рядом спал, а его друзья его разрисовывали, пили пиво и хохотали. Вот Варька рядом со мной стоит. Взгляд мой двинулся дальше и остановился на девушке, стоящей прямо передо мной. Очевидно, меня с ней только что знакомили. Она, сложив руки на груди, со скучающим видом, выжидающе на меня смотрела. С моей стороны, должно быть, было невежливо разглядывать ее с таким видом, будто я увидела противное существо (какого-нибудь  большого черного жука), после того, как вообще не обратила внимания то, что нас знакомят.

— Валери, — с тоном презрения сказала она.

— Миша.

Удивление. Почему она так со мной разговаривает?

Ее взгляд дал мне ответ. Власть в ее руках. Шага без её ведома здесь не шагают, но, видимо, стоит попасть в ее белый список, то ты окажешься в почете. Но жопу лизать тебе не раз придется. Я таких людей не раз встречала. Эээ… В смысле, раньше…

Она здесь главная и с ней необходимо ладить. «Вот ещё» сразу ответил мой противоречивый голос в голове. Никогда.

— Ты откуда? – спросила она меня, не снимая презрения с лица.

— В смысле? – ее вопрос поставил меня в тупик.

Она махнула на меня рукой, типа, ладно, гуляй, и поплыла к двум парням, которые только что пришли. Валери тут же повисла на шее того, что поменьше ростом. Второй парень свысока глянул на них и отвернулся в антипатии, видимо, только к девушке, вцепившейся в его друга.

Я посмотрела на мою новоиспеченную подружку. Та пожала плечами и улыбнулась.

— Пойдем.

Хм… не думать о будущем… да… но о ближайшем все-таки стоит подумать. Я сижу на лавке в гордом одиночестве. Ночь или поздний вечер. Куда ж идти??!

О, нет… я не в гордом одиночестве… рядом со мной на лавке сидела девчонка. Я и не видела, как она оглядела меня, присела рядом… Я по инерции оглядела ее. Темные волосы, светло карие глаза. Смотрит на меня… что надо? Черт. А она одета, практически так же, как и я! Я невольно улыбнулась. Она нахмурилась и отвернулась. Но в глазах у нее снова появилась грусть. Что-то случилось? Появилось незнакомое чувство… альтруизм.

— Ты в порядке? – получилось как-то не так.

— Что?! – она злобно оглядела меня.

— Я в смысле… ты просто сидишь тут…

— Ну и что? Ты тоже сидишь!

Как мне трудно говорить.

— Ну да… но ты грустишь… ты-то что… мм, ну сидишь тут?

Она усмехнулась.

— А ты что, познакомиться так хочешь? Тебе, что, действительно интересно?

Я замялась. Что такое-то. Что она хочет?? Что пристала? Стоп, это я пристала…

— Да нет… просто интересно.

Она хмыкнула, помолчала немного. Потом у нее поменялось выражение лица, и она уже довольно таки дружелюбно спросила:

— А ты чего… ссоры дома?

Ну вот…

Моя первая попытка завести знакомство не увенчалась провалом.

Я невольно улыбнулась.

— Не… я ушла. Начать новую жизнь.

Я посмотрела ей в глаза, пытаясь найти каплю понимания.

— Понимаю… — с чувством вздохнула она. – Я тоже бы… да не могу я так. Не решаюсь… а ты… ты — Сильная…

Я не знала, что сказать. Было так непонятно. Это чувство будто связывало нас. Мне не хотелось бы прекращать общение, хотя сначала мне показалось, что она недружелюбная.

— Меня Варька зовут.

Я незаметно улыбнулась.

— Миша.

Варька замерла в легком шоке, но через секунду пожала плечами.

— Ладно. Хорошо…

Я снова улыбнулась.

Тут она оживилась, пододвинулась, залезла на лавку с ногами.

— Почему Миша?

Надеюсь, она хотела сказать: « Почему, Миша?». Тем не менее, было похоже.

— Что почему? Почему я здесь, а не там?..

— Да! – она энергично кивнула головой.

Как не хотелось говорить… слов нет.

— А ты… ну… — она немного замялась. – Пойдешь со мной??

— Куда??? – я чуть отодвинулась от нее. Она, видимо, сочла это смешным, засмеялась.

— Я, когда ссорюсь с матерью, всегда на несколько дней ухожу, — начала она, уже посерьезнев. – Просто жить дома нельзя. И, конечно, мне нужно где-то жить, ночевать… понимаешь? Ну, вот… пойдешь со мной… Правда, там не всегда удается нормально существовать. Короче, там одна баба живет одна, и каждую ночь у нее дом верх дном. Она не работает, где ей деньги брать? Вот там куча народу. Все ей покупают, ухаживают парни, денег дают, девчонок там куча… вот и тусят все короче. Что-то типа клуба.

— Тогда б и деньги за вход и выпивку, – усмехнулась я.

— Да ты что думаешь? Коктейлей там и так куча. Приносят там многие. А лошар она не пускает, вот они и деньги платят. Я и говорю, клуб!

— Весело… А как сама туда попала?

— Да знакомые как-то привели, да и все… осталась. Ну что. Пойдешь?

Мне всё равно некуда было идти, знакомых нет. Я подумала, от чего бы и нет? Теперь хоть друзья будут.

— Ну, пойду, конечно. Куда ж еще идти… и это… спасибо!

Она улыбнулась.

— Не за что.

Она встала с лавки и кивнула головой.

Так закончился  мой переход в новую жизнь.

Началось то, что я ждала, но боялась,

Просто с дурачеством внешним рассталась,

17 лет. Мир не меняется, а я, как сон,

Закончилась, началась новая эра.

Фантазии тают, как кусочки Ламбера…

Я чаще думаю о будущем своем,

Как буду жить с кем-то вдвоем,

Вроде пугаюсь, но в том же состоянии,

Я Миша Ким, чумовая и уже в расстоянии:

Я дальше от глупости, я ближе к истине…

Я улетаю осенью желтыми листьями…

M

иша Ким — мое ненастоящее имя.

Это ненастоящее имя, которое мне дали при рождении, это имя не связывает меня с прошлым.

Миша Ким — это мое сегодняшнее имя. Имя, которое будут знать в будущем. Имя, у которого нет прошлого.

Сегодняшний день стал новой эрой, новой эпохой в моем жизненном пути, в моей линейке жизни.

Почему я рассталась с прошлым? А у меня его и не было. Я себя с ним не связываю. В нем нет ничего такого, чтобы у меня вызывало приятные воспоминания, и дало повод для сладких минут ностальгии. Я хочу свою жизнь разукрасить, начать новую другим человеком. Этот человек в свои 17 лет еще не знает, кто его родители, он еще не видел неба и солнца, у него нет привязанностей и стереотипов, он не умеет дружить и любить. Не знает горести и радости. И сейчас этот человек стоит на мосту, ему осталось пройти всего несколько шагов, чтобы вступить в жизнь. В эту бурлящую жизнь…

Я… кто я? Невозможно описать человека, чтобы, читая, кто-то мог его представить, как есть на самом деле. Меня каждый представит и поймет по-своему.

Внешность? А это важно? Впрочем, если просите… я еще не умею улыбаться. Лицо мое скорее, наверное, грустное и задумчивое. Какого цвета у меня глаза? Может, зеленые? Волосы?.. все, что нащупала рукой, так это короткие, торчащие в разные стороны пучки волос. Может быть они светло рыжие?..

Фигура? Фигура… не сказала бы я, что я толстая или худая. Скорее всего никакая. Я в белой майке и широких штанах, старые белые кроссовки etnies на ногах и ярко-салатовый портфель за спиной: в нем вся моя жизнь. Возможно, это все, что я могла бы сейчас сказать о себе.

Что? Почему Миша?!.. хм… Мишель. Ну не Катя же, в самом деле?!!

Я шла… деревья мелькали, я не замечала… я куда-то шла. Даже мыслей нет. Просто все и ничего не тревожит. Смотрела на мир новыми глазами: я еще ничего не знаю… привет, птичка!

Я ехала на автобусе. Как это странно, совершенно одна. Никого нет. Я вышла куда-то на конечной. Серые дома, будто мокрые и жутко скучные… серый район. Темнеет, а людей на улице толпа. А их не видно. Будто нет никого. Серая масса…

Слышались голоса.

— Завтра суббота. Четырнадцатое…

— Я не поеду…

— На поезд спешу, скоро приеду…

Видимо, это окраина города, но постройки старые, правда, если посмотреть чуть выше домов, можно увидеть новые белые дома-корпоративки. Мне нравится этот район. Оглянись, там у электричек на заборе граффити, а с другой стороны метро, рынок и автобусный парк. И люди… такие строгие и серые снуют туда-сюда, торопятся.

Завтра у меня день рождение. Четырнадцатое июня. Завтра мое новое рождение. А пока… пока стоит найти, где жить.

От этого мира я завишу. Завишу от этих людей. Я ненавижу себя. Что я? Кто я? Ошибка природы. От горя и проблем. От груза я сгорбленный подросток. Как самокритично… я… что я? Я пока еще не личность. Это вчера я была кем-то. Чем-то для кого-то быть может. Но сегодня нет ничего. Довольно. Больше нет прошлого. Теперь мне наплевать на все. Тем более на мою внешность. Что они все смотрят на меня??? (неприличный жест)

Я теперь, получается, должна найти новую жизнь, новых людей, новую семью… вообще семью. Как жить дальше? Ведет ли меня или я тупик иду, в пропасть? Предпочитаю не думать о будущем. Как повернется, как получится…

Они – лишь пешки.

Пиявки, что зовут себя «друзья» или «браты»

Нет близких, даже среди кровных,

Настанет им не ровный час – они сожгут мосты,

Не сомневаясь…

Мир – минутка,

Мелькнувшая средь сухой проседи седин

В пустынях простынь одичавших улиц

Ты вновь оценишь состояние –

Один…

(Руставели)

Миша Ким.

От прошлого не убежишь.

«Поэзия — это прежде всего музыка»

Малларме

«Рэп — это прежде всего поэзия»

Грюндиг

«Горе тем, не знающим смысла своей жизни»

Блез Паскаль

«Кто одинок, того как будто нет на свете»

Шекспир